Лучшими для себя лекарствами ляхавічанін Петр Михайлович Воронин считает физическую работу

Командиры выправки не теряют.

В старой периодике “читается” намного больше того, о чем говорится в вынесенных на ее страницы текстах. Пожелтевший фон, несколько иная по сравнению с современными представлениями графика букв и слов, более теплая, как кажется, манера письма авторов, специальность почерка каждого из их являются дополнительной информацией для заинтересованного читателя. Более чем 30-летней “выдержки” газетная статья свое название – “Командиры седеют рано” – получил явно на фоне популярности одноименного сборника произведений известного советского писателя. Но, в отличие от оригинала, героем публикации является “командир” сельскохозяйственного производства Петр Воронин. На тот момент – многолетний председатель одного из колхозов на Гомельщине, кавалер орденов Трудового Красного Знамени и “Знак Почета”, обладатель медали “За трудовое отличие”, отличник сельского хозяйства. Около полутора десятка лет назад Петр Михайлович завершил трудовую деятельность и переехал в Ляховичи. Сегодня он – гость «ЛВ».

Чтобы “согласиться” с почти 85-летним возрастом деда Петра, как представился ветеран труда во время знакомства, нужно о том знать. Высокий, статный и точный в движениях, быстрый в мыслях. Имеет явную склонность к шуткам, не чурается самоиронии. Так и хочется сказать в продолжение той старой публикации: хотя и рано седеют, однако, командирской выправки не теряют.

Тихий пенсионер – не про него. Жизненным девизом Петра Михайловича могли бы стать слова “активность во всем каждый день из года в год”. Длинными зимними вечерами доставляет удовольствие, как выразился, “покопаться” в собственных и, кстати сказать, достаточно систематизированных архивных материалах. Пересмотреть те же газетные вырезки, черно-белые фотографии – как остановленные мгновения летописи полувековой хлебаробскай работы хозяина, коллег-соратников, друзей-знакомых.

Весна для всех весна. Но для хлебороба это время особенный в квадрате. По старой привычке, а, в первую очередь, по велению души, с первыми лучами солнца Петром Михайловичем овладевает яровой настроение, без остатка затягивают посевные хлопоты. Масштабы, конечно, не колхозные, однако, чтобы почувствовать соль работы на земле, достаточно и участка в 10-20 соток.

– У зятя есть небольшой участок в деревне Дрэкі, работа на нем очень помогает. Не в смысле каких-то материальных благ и достояний – спасает от безделья. Посадил 2 десятки плодовых деревьев, много кустов малины, черной смородины. Выращиваю картофель, огурцы, лук, морковь, зелень разное и другое. Классический, можно сказать, традиционный для нас набор агародніх культур. Стараюсь для детей и внуков, угощаю урожаем соседей – сколько мне самому нужно. Зямліцу копаю лопатой. Первые пару лет, пока доводил до ума старый домик, работал по 15-16 часов. Физической работой я лечусь. Привык с детства – сіроцкая доля, – говорит Петр Михайлович.

Первую, и по максимуму, жестокость судьбы Петя Воронин почувствовал еще в детстве. Мальчику не было и трех лет, как умерла мать. Отец женился, отношения мальчика с мачехой складывались не идеально, не в русле искренней семейной теплоты, мягко говоря. Петр Михайлович максимально кратко и достаточно корректно упоминает и характеризует ту ситуацию: “Доставалось”.

Конец тридцатых годов. Впереди – непомерные по трудности и жестокости годы испытания. В разной степени, но для всех людей. Отца Петра Михаила Дмитриевича мобилизовали на фронт летом 1941-го. Воевал в составе действующей армии, после выхода из окружения воевал в партизанах.

– Отлично помню войну. Будучи в партизанах, отец и брат его жены, случалось, выходили из леса, были у нас дома. Грелись на печи сушили одежду. Несложные задания по их просьбе случалось выполнять и мне. Например, понаблюдать за дорогой – Речица-Лоев. На предмет, сколько пеших, машин или конных повозок прошло-проехало, в каком направлении, кого или что последние перевозили и тому подобное. Наша деревня Прогресс, как и некоторые близкие населенные пункты, что считались партизанской зоной, немцы сожгли в 1943 году. Дотла, что называется. Позже отца второй раз призвали в состав действующей армии. Имел воинское звание сержанта, участвовал во многих боях. В бою и погиб 4 января 1944 года. С мачахаю пути разошлись, и заботу за мое дальнейшее взросление взяла на себя тетя – родная сестра матери. Очень благодарен ей за все, много чем обязан, – делится воспоминаниями ветеран.

Мог ли Петр Михайлович не стать хлеборобом, пойти по каким-то другим жизненном пути? Конечно же, мог, и варианты – один спакуслівей второго, имелись. Но, что называется, сработал фактор притяжения земли. Перед увольнением со срочной военной службы, которую проходил в качестве механика-водителя Т-34 и председателя танковой роты, талковаму сержанту предложили кадровую службу. С быстрой перспективой получения первого офицерского звания и соответствующей должности.

– Может и зря отказался. Деревня в то время была голодная, но тянуло к себе, словно магнитом. Переехал, устроился в МТС на должность зоотехника, начатую еще до армии учебу продолжил заочно. Было непросто, но жизнь налаживалась, – вспоминает Петр Воронин.

В чем причина, – спрашиваю у экс-главы колхоза, – что различные сельхозпредприятия показывают диаметрально противоположные результаты? У Петра Воронина, возможно, не бесспорное, но свое мнение на этот счет:

– Думаю часто, почему хозяйство одна хорошая, вторая среди отстающих. Находятся неподалеку, одно солнце им светит, земли близки по плодородию, такие же люди. И прихожу к выводу, что все зависит от руководителя и его “команды”. О людях надо думать, жить их заботами. Или хорошая у сельчанина коровка, или достаточно обеспечена она сенцам? Например, у нас в хозяйстве выпасам частных групп коров занимался штатный пастух, ежемесячно в конторе колхоза получал деньги за свою работу. Вода, соль на пастбища – забота хозяйства. По желанию каждый работник мог получить до гектара земли в собственное пользование. Помогали техникой на всех этапах – от первичной обработки земли до сбора урожая. Помимо добрых дел, не стоит жалеть и добрых слов в адрес человека. В определенных ситуациях сердечное слово стимулирует не хуже, чем какая-то материальная выгода.

Ну разве же не истина говорит устами Петра Михайловича!

Иван КОВАЛЕНКО.

Фото автора

и из архива Петра ВОРОНИНА.